Запись чисел римскими цифрами | План-конспект урока по математике (4 класс):
Тема урока: «Запись чисел римскими цифрами»
Цели урока.
Образовательные:
1. Познакомить с римскими цифрами и историей римской нумерации.
2. Научить читать, записывать римские цифры и выполнять с ними элементарные арифметические действия.
Развивающие:
- Продолжить работу над развитием математической речи.
- Учить анализировать, сравнивать, делать выводы.
- Развивать логическое и творческое мышление учащихся, их память, внимание и интерес к предмету.
- Формировать познавательную активность.
Воспитательные:
- Воспитывать навыки самоконтроля и самопроверки.
- Умение работать в коллективе.
- Формировать умение правильно организовывать свою учебную деятельность.
УУД, формируемые на уроке.
( универсальные учебные действия)
1. Личностные УУД
1.1. Адекватная мотивация к учебной деятельности
2. Регулятивные УУД
2.1. Способность принимать и сохранять учебную задачу
3. Познавательные УУД
Общеучебные:
3.1. Умение осознанно и произвольно строить речевое высказывание в устной форме
3.2. Поиск и выделение необходимой информации
Логические:
3.3. Развивать умение давать нравственную оценку ситуации, поведению и поступкам окружающих.
3.4. Сопоставлять факты, анализировать, отстаивать свою точку зрения.
4. Коммуникативные УУД
4.1. Умение с достаточной полнотой выразить свои мысли, умение слушать, вступать в диалог
4.2. Высказывание и обоснование своей точки зрения
Оборудование:
Для учителя: ноутбук, проектор, учебник
Для учеников: учебник, тетрадь, дневник, пенал.
Этапы урока/ Время | Содержание урока | Примечание | УУД |
I. 9:30 — 9:31 | Проверьте свою готовность к уроку. У вас на парте должны лежать учебник, тетрадь, дневник, ручка, карандаш и линейка. Поднимите руку, кто не готов. | Проверка готовности к уроку. | 1.1. |
II. Актуализация знаний 9:31 — 9:36 Устный счет | Ребята, сегодня мы с вами попутешествуем по Римской империи. Это одна из самых величайших империй в истории человечества. Под властью Римской империи жило около четверти населения планеты Земля. Вы себе только представьте! Целая четверть! Но для того, чтобы мы могли путешествовать, нам надо читать указатели и умело распознавать римские цифры. Давайте немного разомнемся в устном счете, перед нашим увлекательным путешествием. 14-8= VI 4*2=VIII 25:5=V 12:4=III 10-9=I 3+4=VII 14:7=II 3*3=IX 4*1=IV 100:10=X -Как вы успели заметить, ответы к нашим выражениям записываются необычным для нас способом. На самом деле, ответы представлены тоже цифрами. Только не такими, какими мы привыкли их видеть. Эти цифры называются римскими! | Опрос по поднятой руке. Слайд №1 Появляются ответы в виде римских цифр. | 3.3 3.4 |
Ш. Постановка учебной задачи. 9:36 — 9:43 | -Сегодня мы с вами познакомимся с римскими цифрами, узнаем немного об истории их происхождения и научимся использовать их в повседневной жизни. Римская система счисления имеет свое собственное оригинальное начертание цифр. В частности, в этой системе отсутствует ноль. Римская система основана на употреблении семи особых Знаков — римских цифр, которые делятся на четыре знака десятичных разрядов I = 1, X = 10, C = 100, M = 1000 и три знака половин десятичных разрядов V = 5, L = 50, D = 500. -Интересно знать, что римские цифры, так же как и арабские имели свои имена. Основные римские цифры: I(1) — unus (унус) II(2) — duo (дуо) III(3) — tres (трэс) IV(4) — quattuor (кваттуор) V(5) — quinque (квинквэ) VI(6) — sex (сэкс) VII (7) — septem (сэптэм) VIII (8) — octo (окто) IX (9) — novem (новэм) X (10) — decem (дэцем) L (50) — quinquaginta (квинквагинта) C (100) — centum (центум) M (1000) — mille (милле) Откройте тетради, запишите число, классная работа. А теперь запишем римские цифры и числа, которые они обозначают в привычной нам, арабской нумерации. Посмотрите на слайд, на нем написана дата основания Рима, попробуйте прочитать ее. 21 апреля 753 года до н. э. Рим был основан в 753 году до нашей эры. По легенде два брата близнеца- Рем и Ромул в детстве оказались в лесу и их вскормила волчица. Повзрослев, они основали небольшое поселение, но поссорившись, разделили его на две части и каждый жил на своей половине. | Слайд №2 11 апреля. Классная работа. Слайд №3 I=1 V= 5 X= 10 L= 50 C=100 D= 500 M= 1000 Слайд №4 XXI апреля DCCLIII год до н.э. Слайд №5 Ромул и Рем с волчицей. | 2.1 |
Физминутка 9:43 — 9:45 | -Молодцы! Я вижу, как вы стараетесь! Давайте немного разомнемся и продолжим наш урок. Встаньте возле своих парт так, чтобы не мешать соседу. Для разминки из-за парт поднимаемся на старт! | Учащиеся повторяют за учителем Слайд №6 физминутка | 4.1. |
IV . Включение знания в систему знаний 9:45 – 9:55 Остановка «Помпеи» Остановка «Сиракуз» Остановка «Рим» | Да, видим, знаний нам недостаточно: задание показалось нам сложным. Посетим университет. Послушаем отрывок из лекции ученых, о том, как правильно записывать числа римскими цифрами. Оказываясь на любом месте в записи числа, цифра не меняет своей количественной величины, то есть Х – всегда 10, L – всегда 50. Как же получить, например, 7, если такой цифры нет? Если меньшая цифра стоит правее большей, то числа, которые они обозначают, складываются. То есть 7=5+2 , VII Если меньшая цифра стоит перед большей, то числа, которые они обозначают, вычитаются. То есть 40=50-10, Х L Например, число 67 мы пишем как – LXVII, сначала пишем 50 затем еще 10 и затем 7. При написании числа 95 мы не пишем 50+10+10+10+10+5, ведь 4 цифры прибавлять нельзя, а пишем 100-10 +5. XCV. Дальше мы отправляемся в древний город Помпеи. Но для того чтобы отправиться в Помпеи мы должны сравнить длину пути по какой же дороге мы быстрее доедем? CII или LXXXVI? Как вы узнали? -Молодцы первое число 102, второе – 86. Соответственно второй путь короче. Помпеи – древний город. Помогите мне прочитать сообщение об этом городе. Кто начнет? Вот мы и прибыли в город Помпеи. Прочитайте описание города. Город Помпеи знаменит тем, что именно там, в LXXIX (79)году до н.э. произошло знаменитое извержение вулкана Везувий. Лишь CCLXVII (267) кораблей из CD (400) вышедших в плавание смогли отплыть. Следующая наша остановка на юге Италии, город Сиракузы, где Спартак, поднявший восстание рабов оборонялся от двух легионов римской армии. Прочитайте, какими силами обладал Спартак и его противника генерала Красса. Сравните силы противников. У Спартака были MMM (3000) пехоты, CL (150) конницы, DLX (560) лучников. У противника Спартака, генерала Красса было ММ (2000) пехоты, CCL (250) конницы и DCC лучников. (700) 1) пехоты больше у Спартака 2) конницы больше у генерала Красса 3) больше лучников у Красса. Ребята, вот мы и вернулись обратно в Рим. Здесь мы можем увидеть одно из величайших архитектурных строений человечества – Колизей. Колизей это театр, на арене которого сражались гладиаторы. Гладиаторы, это рабы, решившие завоевать себе славу и свободу, сражаясь с другими гладиаторами. Определите номера дверей, из которых должны выйти экзотические животные. Заполните таблички, лежащие на ваших столах. Сравним с эталоном! Гиены — 66 Верблюды – 46 Жираф-57 Волки – 102 Змеи – 33 Тигры- 98 Львы – 77 Зебры – 84 -Молодцы! | Слайд №7 Более трех цифр прибавлять нельзя! Более одной цифры вычитать нельзя! Слайд №8 Слайд №9 Римские цифры на слайде. Слайд №10 Картина Слайд №11 Спартак и восстание. Слайд №12 Римские цифры на слайде. Слайд №13 Колизей Слайд №14 Гладиаторы | 3.1. 4.2. |
VIII. Самостоятельная работа 10:05-10:10 | Откройте учебники на страницу 24 найдите третий номер. -Сверьтесь с эталоном. | Стр.24, №3 Слайд №15 32=XXXII 27=XXVII 115=CXV | |
IX. Итог урока 10:10 — 10:14 | -Что мы изучили на сегодняшнем уроке? -Сколько цифр в римской нумерации? -Какие правила записи чисел римскими цифрами вы запомнили? | Ответы учащихся. | 4.1. 4.2. |
X. Рефлексия. 10:14 — 10:15 | Вы работали дружно и активно. Спасибо за урок. | 1.1. | |
Домашняя работа | Стр. 25, №8 третий столбик | ||
Резерв | Стр. Запишите в тетради «№8» и решите примеры. | По одному учащемуся к доске. |
Самоопределение к учебной деятельности
Некоторые из которых вы можете наблюдать на слайде:
Однажды, Ромул нарушил границу и перешел на половину Рема. В ответ Рем захватил половину своего брата и с тех пор Рим носит имя в честь Рема.
)
На тему извержения Везувия известный российский художник Брюллов, создал самое знаменитое полотно о Помпеях — «Последний день Помпей» написанное в MDCCCXXXIII году. (1833)
Также на арене Колизея выступал и цирк с различными экзотическими животными.
У кого ни одной ошибки? Поднимите руку! Молодцы! Кому нужна помощь?
25 №8 первый столбикСборник прозы Юлии Кокошко «Совершенные лжесвидетельства». «Кабинетный ученый», 2016: paslen — LiveJournal
Сборник прозы, состоящий из пяти «старых», но дополненных (дописанных или сурово отредактированных) повествований, извлеченных из прото-сборников прозы Кокошко и вновь идущих по убыванию объема и не сильно радующих читателя пагинацией.Лишь в двух из них есть ощутимые членения – «Из книги Пира» делится на главы, обозначенные римскими цифрами (взятыми не по порядку), а «Меланхолия. Тема нераскрытого города» включает два дивертисмента.
Точнее, «интерлюдию», как ее сама автор обозначила, «Великая паника, или Битва титанов», а также «Песни для процессии злых детей» (стихотворная пьеса, подобно «остановке в пути», добавляющая опусу воздушка ровно посредине композиции), ну и «Песня невинности для одного голоса».
Все остальное в «Совершенных лжесвидетельствах» выливается сплошными потоками, не сильно думая о читательском комфорте, хотя сборник оказался прочитанным ровно за неделю (надо было уложиться январем).
Означает ли это, что объем взят пониманием, а не прилежанием и метод художника освоен?
Разумеется, нет, хотя ощущение раздвигающегося пространства присутствует.
Движения по текстам становятся более парящими, менее одышливыми.
Честно говоря, не рассчитывал на такое, может, это просто собрание самых нарративно прозрачных текстов?
Скажем, «Любовь к восемьдесят пятому году» (1985, 2002), открывающая подборку, оказывается самым щадящим (читай: понятным) произведением Юлии Кокошко, из прочитанного в этот раз.
Причем, жанр и дискурс отрывка определяется практически с первых строк и как же сильно это облегчает участь!
Настолько заметно, что начинаешь наблюдать за своими реакциями, заранее насторожившимися в ожидании непроходимых герменевтических редутов и заграждений.
А когда их не оказывается, избыточная инерция внимания вцепляется в текст с удвоенной силой, почти мгновенно влюбляясь в разомкнутые воспоминания об эпохе надежд (Википедия в помощь: на Высших курсах сценаристов и режиссеров) в предперестроечной Москве.
Ну, то есть (если иметь ввиду дискурсы) «как молоды мы были» намертво сцепляется здесь с надеждами и внезапно открывающимися перспективами («что же будет с родиной и с нами»), а «фонтаны били голубые» в общаге творческих союзов, в окружении фантастически талантливых людей, в основном, мужчин, Жоржа Воскресшего и его вечного соперника и конкурента Непревзойденного М., фонтанирующих сюжетами, идеями и гипертрофированным либидо. Добром дело не кончится – с ними со всеми обязательно что-то должно случиться, произойти, от дурноты таланта или же избытка молодости и здоровья.
Хотя бы творческая несостоятельность, растворившая в повседневной суете остатки брызг, но, чу…
Самый прямой и, если проводить аналогии с живописью, фигуративный, реалистический текст – реальный автор (рассказчик), тягучая ностальгия, последовательные прототипы и развитие действия, состоящего из предсказуемых последствий (выливающихся из раннее зафиксированных причин).
Это как в правильную маршрутку сесть – движение которой в нескольких местах пересекается с твоей генеральной дорогой и можно успеть сделать все, что задумал.
И тут, оказывается, надо читать еще более медленно и печально внимательно, нежели темные и рябые тексты, дабы не упустить деталей жизни главных героев, которых Кокошко сюжетно излагает.
Их не видишь (так и остаются антропоморфными абстракциями), но чувствуешь. Темечком.
Тем более, что пиры в общаге и прогулки в садах постоянно повышают градус.
«Надписи и ярлыки под звонками, кто где живет, кто как умеет – проза и верлибры, и ямбы, наша задача – создавать звону достойную среду…» (51)
Говоря о создании «достойной среды», Кокошко всего лишь подчеркивает свою маргинальность в этой компании («…шумная компания подхватывает меня, заворачивает – в свое веселье. Я усаживаюсь на корточки под окном, хочется скрючиться в углу, когтями пол скрести, повыть на луну. Но кричат: эй, восстань-ка из пепла, поздравься с нами!.
..», 51), однако, невольно формулирует и формообазующий принцип собственной интонации – создание объемного ощущения среды через рябь второстепенных признаков. Среди которых трамвай – почти обязательный атрибут присутствия и, одновременно, отсутствия, раз уж он только что просиял рядом с нами, а вот уже и исчез за поворотом.
«Мы идем пешком полуночной улицей. Высоко над нами вымеряют оставшийся снег – и пересыпают треснувшей чашкой старой, старой луны… а может, те же песок и золу? И посеяны на асфальте – под воспарившей на сваях двузначной, двуликой грудой этажей… Одиночка-трамвай поворачивает за нами с проспекта, разрезая полночь – почти пароходными огнями… Основная деталь пейзажа – блеск: треснувшей луны, серебряного песка, льющегося из трещин, и рассыпанных тут и там, в вышине, огней… Позднего времени, способного блестяще перевоплотиться – в раннее… Звездный блеск нашего нежданного спутника… попутчика – от сегодняшних сумерек до полночных дверей…» (31)
Протагонисты заняты первыми красавицами, тогда как рассказчице получает свой, отнюдь не заочный кайф, от близости к людям, которые никогда не станут твоими.
Когда достаточно видеть тень от гвоздя. Все радуются экзаменам и дипломам, тогда как грусть расставания (навсегда, навсегда) становится нарратору все более очевидной.
Драма ожидания нарастает, чтобы закончиться буквальным ничем – обрывом пленки.
Важнейшим свойством поэтики Кокошко является отсутствие начал и концов – вот как в чудом необрушевшейся фреске (финал филлиниевского «Сатирикона»): сухого остатка снова не будет – все силы и свойства всосал сам процесс.
Второе повествование «Из книги Пира» (2002) делится на девять фрагментов, обозначенных римскими цифрами (не по порядку), часть из них имеет дополнительные подзаголовки – к примеру, «Призрак памяти» или «Постные вопросы». Такой же разнобой возникает и в постоянно меняющихся микро-жанрах, здесь их целый веер неповторяющихся дискурсивных масок, составивших мини-антологию.
Чем-то напоминающую «Список гостей» из предыдущей прозаической подборки, оказывающейся галереей персонажных эскизов, набросков для однажды сыгранного спектакля – вот как Бакст их рисовал в костюмах и с антуражем, или Наталья Гончарова…
Кокошко напишет в соседнем произведении: «Правда, этот ход уже сквозил в одном моем сочинении, а все сочинения суть одно – скудная строка в руку щедрости: старой, как вымысел дамы с оказией или непрозрачным пакетом…» (98)
Итак, все они же словно бы части глобального (не сохранившегося?) текста, вот как «Сатирикон», но только на «современном материале», точнее, на реалиях, синхронных рассказчице, живущей внутри собственного хронотопа (Ебург богат на таких, у него в характере это), ну, то есть, в актуальном варианте меннипеи с элементами «сатуры» то есть, чередованием прозаических и поэтических отрывков, так или иначе, хотя бы на уровне упоминания, связанных с понятием «трапезы».
Вплоть до случайного касательства в купейном разговоре анонимных супругов похода соседа в вагон-ресторан.
Эфемерные эвфемизмы с загибом то в нескрываемую сатиру, то в драму абсурда, а то и в типичные черты античного романа. С диалогами между Музой и Аполлоном, коллекцией вопросов в духе «Застольных бесед» Плутарха, очередным пейзажем очередного провала (вот как в «Благосклонности шума и пирамид»), стихами в прозе, раскадровкой докфильма (или же это репортаж из студии, где члены съемочной группы обсуждают «творческий процесс»).
А еще беглые мемуары, потоки сознания и бессознания, похожие на сугробы, мерцающие алмазной пылью метафор и точечных сравнений; селфи, стишок на финал, ну, и многочисленные перечисления, лишенные какой бы то ни было логики и последовательности. Вот как у Борхеса и у Фуко это было.
Надо сказать, что в произведениях этого цикла видна и постоянно нарастает мета-рефлексия с описаниями творческого метода: Кокошко то ли намеренно проговаривается, задавая направление чужому чтению, то ли аранжирует в отвлеченные материи особенно личные тексты.
Это я не сразу заметил, что «приватное» Кокошко, как правило, кутает в слова о методе и жанре, направляя читателя, алчущему хотя бы минимальной подсказки, по иной траектории.
«Законы драматургии – что скрадывает победительность драматургии – взыскует завершенности: жертвоприношения слонов, то есть превратившихся – потерпевшим. Побудка, или воскрешение, прощение – что чванливее глупости не простить? – опаловая крошка, опальные объятия… Точнее – отозвание времени, оскверненного – врозь, половинчатостью или чей-то светобоязнью, с проживанием заново – в традиции диалога…» (99)
«Забывчивость повторяющейся реки» (2001), центральное повествование сборника, посвящено отсутствующему отцу, которого рассказчица не знала, видела всего пару раз в раннем детстве – когда Невидимый (такой ему тут дан псевдоним) подарил ей велосипед, а в другой раз «ложку на все времена»…
Рассказчица вообще ничего бы не знала про этого Невидимого, тем не менее, влиявшего на жизнь каждую секунду своим отсутствием, если бы не нашлись письма отца (композиция из них эффектно вставлена и в без того саднящий надсадой текст), кочующего с одной стройки века на другую, да добрая самаритянка (тоже мамина студентка, курсом раньше), предложившая объяснить что к чему.
Расставить все точки. Раз уж дело в далеких пятидесятых было…
Что лучше, интуитивные всполохи или четкое знание, кто ответит?
«Лицеприятный юноша-воин, что сорвал снисхождение богини и безнаказанно перешел долину ада или плантации войны… минутной раздражительностью Бессмертной лишь рассыпав в пути все зубы – усеяв ими случайное поле… и пока единственный, что взошел – я. Или тот, кто летел долиной войны, услужая ревущей авиации? Подскажите, зрячеслыщащие, кто – мой невидимый и крылатый сопровождающий? Возможно, и от меня скрытый – той же эгидой: и во мне его охочая и неутолившаяся долина… и ад следовал за ним. Шутник – с новообретенной улыбкой, полузолотой, полуненадежной – опак, каолин, лед? Или припозднившийся из долины студент моей мамы, от премьерного курса? И отослан с науками – в новые чуждые земли…» (103)
Драма, ставшая травмой, даже и не фоне массовой безотцовщины послевоенных годов многое объясняет и в самой безнадзорной Кокошко и в ее творчестве изломанном избытком (эх, не хочется внеочередной раз Делеза привлекать).
Тут же с самого начала (продолжу наблюдение над поэтической частью работы Кокошко – у нее же начала всех текстов ударные: разъясняющие и если тут пониманием не подкрепиться, дальше станет только хуже, еще лишь «абстрактнее», «отвлеченнее») вектор задан, главное, подобно розыскной собаке, след не терять – он, нитевидный, тем не менее, по-прежнему вьется.
Главное – настроиться на его волну, что, в данном случае, и означает совпасть со скоростью рассказа.
«Милейшая старая дама, передают мне, готова встретиться и прояснить для меня частности той ординарной и неотвязной, то есть вневременной коллизии: предательство или внезапная смена ориентиров, преображение, метаморфоза… в своем варианте можно выбрать любую тему, например, представить дело – исчезновение фигуранта, все равно в прежней прелести он больше не существует…» (98)
Кокошко переводит эту историю во вневременной фонд, откуда ее любой (суггестия да многочисленные обломки обмолвок в помощь) может извлечь в собственном варианте: подобное доверие читателю и есть проявление демократизма высшего разлива – Кокошко готова доверить ему судьбу.
Часть судьбы.
«Бывший Мотыльков и те, кто на него смотрят» (1985, 2002) – еще один иронико-сатирический этюд, вмещающий вполне большой кусок судьбы некоего Мотылькова, чей портрет, в два пятьдесят длины, от пола до потолка написал бухгалтер (?) Опушкин. Из-за чего в судьбе Мотылькова, постоянно фонтанирующего в конторе вместе с коллегами (важнейший лейтмотив этого текста – просьба закрыть окно, которое, кажется, так никто и не прикроет), происходят необратимые изменения.
Но не такие, как с Дорианом Греем, хотя эта многообещающая человеческая единица доползает до финала бледной копией самого себя. Слишком много людей смотрели и смотрят на портрет, слишком много авансов и завышенных ожиданий было в свое время выдано. Ничего Мотыльков не оправдал, а стерся до такой степени, что в финале его даже Опушкин не узнает.
И вновь никакой морали или подведения итогов, только лишь повод к картинкам из советского прошлого, реконструируемым по названию болгарских сигарет «Стюардесса»; лишь только набор симптомов в духе «Энциклопедии китайского императора», созданной по принципу «клади рядом».
Примерно также устроена и «Меланхолия. Тема нераскрытого города» (2001), финальная проза сборника, которую, видимо, из-за названия я ждал особенно трепетно, предполагая что-то, вроде экфрасиса дюреровской гравюры. Но Юлия вновь поступила иначе, сложив повествование из разрозненных мизансцен и отдельных отрывков (в том числе и стихотворных), среди которых вольно гуляет вечер.
«Возможно, и я на этом холме и дальше – уже не я, но сырая форма, то и дело меняющаяся. Некто, вообразивший себя – соглядатаем – и больше никем, посему, ища всеохватности, смиренно принявший – и свою андрогинность, и полнейшее развоплощение – неучастие в событиях мира сего – ради… да, да, все того же, ничего не стоящего ни по гамбургскому счету, ни по прочим другим…» (243)
В качестве лейтмотивов про тексту гуляют и несколько приблизительных персонажей (иногда начинает казаться, что среди них появляется автор – «или сузимся до имеющих письмо и провожающих день – в репортажи, поэмы, песни, описи…», 197), но здесь, как в самых непрозрачных опусах Кокошко, образующих связку слюдяных пластин или же мгновенных ментальных снимков, подчиненных логике речевых ритмов, эти герои, заставленные избыточными подробностями, так и не пробираются на передний план.
Вот и мегаполис (главный герой) так и остается нераскрытым.
Так что это не антология меланхолических аллегорий, но онтология помех, сдвигающих существование в сторону непроартикулированных материй большого города с обязательными трамваями внутри.
В этой книге они (трамваи, конечно, составляющие важную символическую часть ектеринбургской материи) встречаются в каждом из пяти фрагментов проступившей однажды реальности.
Схожим образом разрозненные куски «Из книги Пир» объединялись ароматами трапезы, доносящимися с соседних страниц.
Птицы слов. Сборник прозы «За мной следят дым и песок» Юлии Кокошко, «Кабинетный ученый», 2016: https://paslen.livejournal.com/2793388.html
«Сумерки, милый молочник», сборник поэтических текстов Юлии Кокошко, «Кабинетный ученый», 2018: https://paslen.livejournal.com/2793877.html
31 римскими цифрами — Как написать 31 римскими цифрами?
LearnPracticeDownload
31 римскими цифрами — XXXI.
Чтобы преобразовать 31 в римские цифры, мы напишем 31 в расширенной форме, т.е. 31 = 10 + 10 + 10 + 1, после чего заменив преобразованные числа соответствующими римскими цифрами, мы получим 31 = X + X + X + I = XXXI . В этой статье мы объясним, как правильно преобразовать 31 в римские цифры.
- 31 = 10 + 10 + 10 + 1
- Римские цифры = X + X + X + I
- 31 римскими цифрами = XXXI
| 1. | Как написать 31 римскими цифрами? |
| 2. | Основные правила |
| 3. | Номера, относящиеся к 31 |
| 4. | Часто задаваемые вопросы о числе 31 римскими цифрами |
Как написать 31 римскими цифрами?
Римские цифры для 31 можно получить, используя метод, указанный ниже:
Следовательно, значение 31 в римских цифрах равно XXXI.
☛ Также проверьте: Калькулятор римских цифр
Основные правила интерпретации римских цифр
- Когда буква большего размера предшествует букве меньшего размера, буквы добавляются. Например: MX, M > X, поэтому MX = M + X = 1000 + 10 = 1010.
- Когда буква меньшего размера предшествует букве большего размера, буквы вычитаются. Например: IV, I < V, поэтому IV = V - I = 5 - 1 = 4.
- Когда буква повторяется несколько раз, они добавляются. Например: ССС = С + С + С = 100 + 100 + 100 = 300
- Одну и ту же букву нельзя использовать более трех раз подряд.
Римские цифры могут показаться отличными от цифр, но они похожи. Например, 31 римскими цифрами эквивалентно XXXI. Римские цифры для чисел, связанных с 31, приведены ниже:
- ХХХ = 30
- XXXI = 30 + 1 = 31
- XXXII = 30 + 2 = 32
- XXXIII = 30 + 3 = 33
- XXXIV = 30 + 4 = 34
- XXXV = 30 + 5 = 35
- XXXVI = 30 + 6 = 36
- ХХХVII = 30 + 7 = 37
- XXXVIII = 30 + 8 = 38
- XXXIX = 30 + 9 = 39
31 римскими цифрами Примеры
Пример 1.
Найдите разницу между 75 и 31 римскими цифрами. Решение:
Решение данной задачи, 75 — 31 = 44
Для определения значения 75 — 31 римскими цифрами выразим 44 в развернутом виде, т. е. 44 = 40 + 4 = XL + IV = XLIV.Пример 2: Найдите значение 2540 — 31.
Решение:
Решение данной задачи, 2540 — 31 = 2509
Для определения значения 2540 — 31 римскими цифрами выразим 2509 в развернутом виде, т.е. 2509 = 2000 + 500 + 9 = MM + D + IX = MMDIX.Пример 3: Какой остаток при делении XXXI на XV?
Решение:
XV = 15 и XXXI = 31 в числах.
При делении 31 на 15 в остатке остается 1.
Итак, 1 = I
Поэтому, когда XXXI делится на XV, остаток равен I.Пример 4: Найдите значение (18 — 48) + 31 римскими цифрами.
Решение:
Решение (18 — 48) + 31 = -30 + 31 = 1.
Теперь запишем ответ, то есть 1 = I.
Найдите разницу между 75 и 31 римскими цифрами. 
Теперь запишем ответ, то есть 1 = I.перейти к слайдуперейти к слайдуперейти к слайдуперейти к слайду
Готовы увидеть мир глазами математика?
Математика лежит в основе всего, что мы делаем. Наслаждайтесь решением реальных математических задач на живых уроках и станьте экспертом во всем.
Запишитесь на бесплатный пробный урок
Часто задаваемые вопросы о 31 римскими цифрами
Что означает 31 римскими цифрами?
Чтобы записать 31 римскими цифрами, сначала выразим 31 в развернутом виде. 31 = 10 + 10 + 10 + 1 = Х + Х + Х + I = XXXI. Следовательно, 31 в римских числах выражается как XXXI.
Каково значение (69 — 90) + 31 в римских цифрах?
Решение (69 — 90) + 31 = -21 + 31 = 10. Чтобы выразить (69 — 90) + 31 римскими цифрами, запишем ответ, то есть 10 как X
Почему число 31 римскими цифрами пишется как XXXI?
Мы знаем, что римскими цифрами 1 записывается как I, а 10 как X.
Следовательно, 31 римскими цифрами записывается как 31 = 30 + 1 = XXX + I = XXXI.
Что нужно добавить к 9, чтобы получить 31? Запишите ответ римскими цифрами.
31 римскими цифрами — XXXI, тогда как 9 — IX. 31 — 9 = 22. Следовательно, чтобы получить 31, к 9 нужно прибавить 22. Теперь, чтобы перевести 22 в римские числа, выразим его в развернутом виде, то есть 22 = 10 + 10 + 1 + 1 = X + Х + Я + Я = XXII.
Чему равно число 31 римскими цифрами?
Чтобы преобразовать число 31 в римские цифры, необходимо разбить числа на разрядные значения (единицы, десятки, сотни, тысячи).
- Десятки = 30 = ХХХ
- Единицы = 1 = I
- Число = 30 + 1 = XXX + I = XXXI
☛ Статьи по теме:
- 33 римскими цифрами — XXXIII
- 54 римскими цифрами — LIV
- 299 римскими цифрами — CCXCIX
- 31 римскими цифрами — XXXI
- 201 римскими цифрами — CCI
- 550 римскими цифрами — DL
- 27 римскими цифрами — XXVII
Рабочие листы по математике и
наглядный учебный план
Римские цифры: 31 = XXXI
« 3032 »
Преобразование римских цифр
Арабские цифры:
Римские цифры:
Конвертер позволяет перейти от арабских цифр к римским и наоборот.
Чтобы легко преобразовать римские и арабские цифры, вы можете использовать таблицу выше. Ключ состоит в том, чтобы обрабатывать по одной арабской цифре за раз и переводить ее в правильное римское число, где нули становятся пустыми. Используйте конвертер и наблюдайте, как таблица показывает решение в реальном времени!
Текущая дата и время римскими цифрами
| 2023-02-03 | 19:47:06 |
| MMXXIII-II-III | XIX:XLVII:VI |
Здесь текущая дата и время написаны римскими цифрами. Поскольку в римской системе счисления нет нуля, час, минута и секунда в метках времени иногда становятся пустыми.
31 год
Здесь вы можете подробнее прочитать о том, что произошло в 31 году.
Номер 31
Число 31 является простым числом.
31 в виде двоичного числа: 11111
31 в виде восьмеричного числа: 37
31 в виде шестнадцатеричного числа: 1F
Химическим элементом с атомным номером 31 является галлий (Ga).
Номера близкие к 31
Ниже приведены числа от 28 до 34, которые близки к 31. В правой колонке показано, как каждая римская цифра составляет общую сумму.
| 28 | = | XXVIII | = | 10 + 10 + 5 + 1 + 1 + 1 |
| 29 | = | = | 10 + 10 + 10 − 1 | |
| 30 | = | XXX | = | 10 + 10 + 10 |
| 31 | = | XXXI | = | 10 + 10 + 10 + 1 |
| 32 | = | XXXII | = | 10 + 10 + 10 + 1 + 1 |
| 33 | = | XXXIII | = | 10 + 10 + 10 + 1 + 1 + 1 |
| 34 | = | XXXIV | = | 10 + 10 + 10 + 5 − 1 |
О римских цифрах
Римские цифры происходят, как следует из названия, из Древней Римской империи.
В отличие от нашей позиционной системы с основанием 10, римская система основана на сложении (а иногда и вычитании) семи различных значений. Это символы, используемые для представления этих значений:
| Symbol | Value |
| I | 1 |
| V | 5 |
| X | 10 |
| L | 50 |
| C | 100 |
| Д | 500 |
| М | 1000 |
Например, чтобы выразить число 737 римскими цифрами, вы пишете DCCXXXVII, то есть 500 + 100 + 100 + 10 + 10 + 10 + 5 + 1 + 1. Однако для чисел 4 и 9, вместо сложения используется вычитание, и меньшее число записывается перед большим числом: например, 14 записывается как XIV, т. е. 10 + 5 — 1, а 199 записывается как CXCIX, т. е. 100 + 100 — 10 + 10 — 1. Можно было бы возразить, что 199 было бы легче записать как CIC, но в соответствии с наиболее распространенным определения, вы можете вычесть только число, которое на один порядок меньше, чем числа, из которых вы вычитаете, а это означает, что IC для 99 неверен.