15 век римскими: Как пишутся века римскими цифрами? с 1 по 21 в.

Артефакты бронзового века из поселения, найденного на 8-ом этапе строительства трассы «Таврида»

«В других местах мы тоже обнаруживали такие — там из них делали ложки, маленькие тарелочки. Но на краешке найденных здесь раковин сделаны маленькие насечки – она по краю как пила, таким инструментом удобно оформлять орнамент на глиняной посуде. Такие же древние инструменты ранее обнаруживались на других объектах в Крыму. Сначала думали, что это тоже так называемые орнаментиры. Долго спорили. Но здесь мы не нашли ни одного сосуда с подобным орнаментом. Зато обнаружили керамику как бы «прочесанную» изнутри. Было решено сделать эксперимент, после которого мы пришли к выводу, что ракушки унио использовались для зачистки внутренних стенок при изготовлении глиняных сосудов», – рассказал археолог.

Среди находок также множество фрагментов изделий из глины – черепки керамических горшков и прочей посуды. Особое место занимают артефакты их кремния и камня – отщепы орудий, наконечники стрел, жернова, ступки, сверла.

«Бронзы было мало, она была дорогая. Поэтому индустрия производства была преимущественно каменная и кремниевая. Технология изготовления изделий из кремния довольно трудоемкая из-за высокой твердости этого минерала. Это сейчас мы можем обрабатывать его с помощью, например, алмазных абразивов. А тогда люди делали сначала крупные сколы, потом более мелкие, так формировались рабочие лезвия и так далее. Таких орудий очень много, хотя в эпоху бронзы наблюдается падение их качества», – рассказал научный сотрудник Института РАН Константин Клюшников.  

Модернизация трассы «Таврида»: когда сделают новые съезды — Хуснуллин>>

Теперь на смену археологам на участок строительства придут дорожные строители и приступят к земляным работам.

Ранее сайт РИА Новости Крым сообщал о том, что нашли археологи, работавшие на могильнике Киль-Дере под Инкерманом в районе восьмого участка трассы «Таврида».

Основные события XV века

Святой Димитрий Солунский — Виртуальный Pусский музей

Изображения св. Димитрия Солунского – одного из наиболее чтимых византийских воинов-великомучеников, наряду со св. Георгием, были широко распространены в искусстве византийского мира. Он жил в конце III — начале IV века, происходил из знатного патрицианского рода, был воином, а по некоторым источникам, проконсулом Салоник. Согласно древним мартириумам, пострадал за проповедь христианства при императоре Максимиане в римском городе Сирмиуме, на севере Балкан (память 2б октября). Начиная с VI века имя святого тесно связано с Салониками, где над его останками был возведен храм-санктуарий. На протяжении всего средневековья мартириум св. Димитрия был одним из самых известных центров паломничества, поскольку мироточивые мощи святого и его чудотворные иконы были наделены большой исцеляющей силой. Димитрия считали небесным покровителем Солуни, мужественным защитником от нападения врагов, устрашавшихся лишь одного его имени, а вид грозного воина-всадника, появлявшегося в видениях и обходившего крепостные стены, внушал им ужас. Вместе с тем, начиная с XIV века, образ воина заметно эволюционирует: в нем подчеркивается не столько мужественная сила и защита, сколько мягкость и созерцательность, самопогруженность. Аристократический облик Димитрия не типичен для псковского искусства. Но несмотря на свое образное своеобразие, икона является одним из самых значительных произведений этого художественного центра. С предыдущим экспрессивным периодом живописи древнего Пскова икону роднит определенная психологическая напряженность лика. Характерны для нее колорит, построенный на сочетании киновари, зелени и земляных красок, ассист на одеждах, манера исполнения личного письма, темный серо-оливковый санкирь и сильно разбеленное, лишенное подрумянки охрение.

Обнаружена в церкви великомученицы Варвары во Пскове; вывезена экспедицией ГЦХРМ в 1926 году. Раскрыта в 1926–1927 годах в ЦГРМ.

Русский музей. От иконы до современности. 2005. С. 58.

Великие исторические подделки: «Константинов дар». Как борьба с папой римским помогла создать историческую науку

Других примеров такого могущества религиозных лидеров в мировой истории нет. Религия в мирских делах почти всегда и почти всюду была если не подчинена, то второстепенна по отношению к светской власти. Так было и в Римской империи после ее христианизации. Всесилие средневековых пап было невиданной новацией, и ей требовалось обоснование.

Таким обоснованием стал «Константинов дар» — грамота, написанная от имени Константина Великого, первого христианского римского императора (правил в 306—337 годах), и адресованная папе римскому Сильвестру (понтификат — 314—335 годы). В «Даре» Константин рассказывает, как он, еще будучи язычником, заболел проказой и исцелился лишь после того, как Сильвестр крестил его. В благодарность за это Константин даровал папе первенство среди всех христианских святителей, своего коня, любимый Латеранский дворец, город Рим, всю западную половину империи и корону. Сильвестр от короны отказался, и Константин удалился с нею из Рима в построенный им город Константинополь, откуда стал править Восточной Римской империей, оставив Западную Сильвестру.

Право силы и сила права

«Всплыл» этот документ в VIII веке. Тут надо рассказать предысторию.

В 751 году Риму угрожало нашествие лангобардов — германских варваров, обосновавшихся в Северной Италии. Номинально Рим считался частью Византии, но помощи оттуда ждать не приходилось: империя трещала по швам из-за натиска арабов и внутренних конфликтов. И папа римский Стефан II решил обратиться за помощью к франкам — другому германскому племени, создавшему свое королевство на территории бывшей Западной Римской империи, в нынешней Франции.

В том же 751 году королем франков стал Пипин по прозванию Короткий. Он сверг своего предшественника Хильдерика III, при котором был майордомом (нечто вроде первого министра). Хильдерик был потомком основателя Франкского королевства, а Пипин был не королевской крови, поэтому ему нужно было обосновать законность своей власти. Папа Стефан предложил ему сделку: Пипин спасает Рим от лангобардов и за это получает благословение на королевскую власть от самого главы христианской церкви. Так и сделали. Пипин, победив лангобардов, отдал папе отвоеванные у них земли, которые вместе с Римом составили особое государство, где папа был не только религиозным, но и светским правителем. Стефан, со своей стороны, короновал Пипина и под страхом отлучения от церкви запретил франкам избирать себе королей не из числа его потомков.

Современникам этих событий законность происходящего была далеко не очевидна. Тут-то и понадобился «Константинов дар»: он подтверждал право папы, во-первых, назначать светских правителей в бывшей Западной Римской империи, а во-вторых, обладать собственной светской властью.

Пока сохранялся союз между папским престолом и Франкским королевством, о «Даре», по-видимому, вспоминали нечасто. Но в последующие три столетия ситуация сильно изменилась. Держава франков распалась. Правители Восточно-франкского королевства (Германии) стали претендовать на возрождение Западной Римской империи и приняли императорский титул. Возник вопрос: кто главнее — папа или император? Важнейшим аргументом пап был «Константинов дар», так что император Оттон III в 1001 году даже издал особый указ, предписывающий считать этот документ подложным. Однако папство в XI веке было уже не таким немощным, как в VIII: теперь папы обладали не только духовным авторитетом, но и немалым богатством.

Кульминации конфликт пап и императоров достиг в ходе так называемой борьбы за инвеституру. Инвеститура — это католический обряд поставления епископа с вручением ему пастырского посоха (в знак духовной власти) и перстня (в знак светской власти — епископы, помимо прочего, были правителями крупных княжеств). Кто проводил этот обряд, тому и подчинялся епископ со своей паствой, а паства — это и доходы, и солдаты, и прочее. Одним из важнейших аргументов пап в этом споре был опять-таки «Константинов дар». Борьба за инвеституру в XI—XII веках вылилась в несколько кровопролитных войн. Императоры проиграли, и папы утвердились в качестве фактических лидеров католического мира. За этой победой последовала эпоха крестовых походов.

В том же XI веке обострился давний конфликт между папой и константинопольским патриархом за первенство в христианском мире. В 1054 году папа Лев IX написал патриарху Михаилу Керуларию письмо, в котором обосновывал «Константиновым даром» свое верховенство. Михаил отказался признать свою подчиненность, ссылаясь на решения вселенских соборов, которые отменили «первенство чести» римского первосвященника, дарованное Константином. В результате папа и патриарх предали друг друга анафеме (взаимное отлучение от церкви сняли лишь в 1965 году). Так случилась Великая схизма, то есть раскол церкви на западную, католическую, и восточную, православную.

Через Византию «Дар» проник и на Русь: ссылками на него обосновывались права монастырей на землевладение в «Стоглаве» (1551), патриарх Никон (1652—1666) защищался им от вмешательства светской власти в церковные дела, с середины XVII века «Дар» печатался в «Кормчей книге» — своде законов и правил Русской церкви.

История «Константинова дара» показывает, что даже в далекие от современной цивилизации средние века «бумажка» порой была сильнее оружия и священник c древней грамотой мог пересилить могущественного монарха.

Другое дело, что эта древняя грамота на поверку оказалась фальшивкой.

Разоблачение

Лоренцо Валла был блестящим интеллектуалом и эрудитом XV века. Он славился тем, что владел классической латынью не хуже Цицерона, а также неуживчивым характером. Последний помешал ему получить место при папском дворе. Он стал секретарем Альфонса Великодушного, короля Арагона, Сицилии и (с 1435 года) Неаполя. Папа Евгений IV претендовал на верховную власть над Неаполем, причем «Константинов дар» был одним из обоснований этих претензий. Альфонс не желал делиться властью, а Валла искал случая выместить свою обиду на папство. Поэтому в 1440 году он написал трактат «О подложности «Константинова дара».

Прежде всего Валла установил, что передача Константином власти над Западной империей папе не упоминается ни в каких достоверно античных памятниках. Такой акт противоречил бы всем мыслимым законам и обычаям Римской империи, не говоря уж о простом здравом смысле. А главное, латынь, на которой написан «Дар», это определенно не классическая латынь IV века, а средневековая. Помимо характерной «варварской» грамматики и стиля, в тексте фигурирует, например, слово beneficium в значении «земельное пожалование» — это реалия средневекового феодализма, но никак не античности. Своих наместников римский император IV века не мог называть «сатрапами». И таких примеров Валла нашел еще множество.

В XV веке это сочинение не сыграло решающей роли в судьбе Неаполитанского королевства. Альфонсу пришлось отстаивать свои права на престол с оружием в руках. По-настоящему важное значение трактат Валлы приобрел уже после смерти автора, в начале XVI века, когда его издал немецкий гуманист Ульрих фон Гуттен. Это было не первое произведение, в котором «Константинов дар» объявлялся фальшивкой, но первое, в котором это утверждение было доказано с научной точностью. На него ссылался в своей борьбе с папством Мартин Лютер. Во второй половине XVI века кардинал Цезарь Бароний, автор многотомной официозной истории католической церкви, под напором доводов Валлы признавал подложность документа, но настаивал на том, что сам факт «дара Константина» имел место.

Такой политики папский престол придерживался вплоть до XIX века, когда в официальных церковных изданиях (в частности, в католических энциклопедиях) наконец была признана фальсификация и документа, и описанного в нем события. Ныне историки не сомневаются, что Константин в начале своего правления принял не крещение, а лишь оглашение (то есть публично заявил о своем намерении креститься в будущем), христианином же стал только на смертном одре.

По мнению большинства современных исследователей, «Константинов дар» был сфабрикован папскими слугами в VIII веке, при заключении сделки между Стефаном II и Пипином Коротким, или несколько позже, оправдывая эту сделку задним числом. Представления средневековых авторов о достоверности сильно отличались от современных: они вполне могли искренне верить, что собственно событие «дара Константина» было, а изготовление документа, подтверждающего этот факт, не подлог, а заполнение исторической и юридической лакуны. Они заботились не о том, как все было на самом деле, а о сути и смысле событий прошлого, как они их себе представляли.

В этом отношении мировоззрение Валлы было гораздо ближе к современному: его интересовало именно «на самом деле», подлинность была для него важнее достоверности. Метод, которым он доказал подложность «Константинова дара», ныне известен под названием «историко-филологическая критика». Он включает в себя пристальное изучение как формы, так и содержания: языка и стиля памятника, его «взаимоотношений» с другими памятниками (цитирований, заимствований, ссылок, упоминаний и т.д.), возможности перепроверки изложенных в нем фактов по независимым источникам. В XVII веке ученый-иезуит Жан Болланд положил этот метод в основу Acta Sanctorum — критического (то есть сверенного по разным рукописям и снабженного текстологическими комментариями) издания житий католических святых, настолько монументального, что оно не завершено до сих пор. Его младший современник, бенедиктинец Жан Мабильон, расширил метод, разработав основы палеографии и дипломатики, то есть изучения материалов письма (бумаги, чернил и т.п.), почерка, формальной структуры документа и т.д.

Историко-филологическая критика позволила превратить историю в науку. Можно сказать, что этот метод — то же самое, что эксперимент в физике. Без этого навыка историк отбирает источники произвольно, верит или не верит им по собственному разумению, истолковывает их, исходя из собственных представлений о том, как все было, — в результате получается летописание, основанное, в общем, на литературном, а не научном творчестве. Поэтому метод, разработанный Валлой, Болландом и Мабильоном, непрерывно совершенствуясь, и по сей день остается основополагающим для любого научного исторического исследования.

Артем Ефимов

Марей Александр Владимирович — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Преподавательская деятельность

Преподавать я начал в РГГУ, в 2002 году, сразу после выпуска и поступления в аспирантуру. В РГГУ я проработал без перерыва до 2011 года, когда перешел в Вышку, на факультет философии. Первый мой курс, с которого начал свою карьеру преподавателя, и который по сей день остается одним из самых любимых — «История политических и правовых учений«. С тех пор он многократно изменился, я каждый год добавляю в лекции что-то новое, стараюсь обогатить лекции новыми источниками, не использовавшимися ранее, ввести новшества на семинарах.

Помимо ИППУ мне доводилось читать «Римское право» (Российская академия правосудия, 2007-2009; МГЮА, 2011-2012), латынь для юристов (РГГУ), «Историю зарубежного государства и права» (РГГУ; МГЮА, 2011-2012).

Помимо опыта университетского преподавания (а работать мне довелось в трех ВУЗах, не считая лекций приглашенным профессором в Миланском университете «Bicocca», университете Севильи, МВШСЭН и ЕУ СПб), несколько лет я работал на полставки в школе. Сначала — в частной школе «Алеф», сейчас, к сожалению, не существующей, затем — в московской школе №57.

Работа автором и редактором научных статей и переводов

Первый опыт такой работы я получил, участвуя в 2003-2005 году в переводе и редактировании «Дигест» Юстиниана, вышедших в издательстве «Статут» и уже ставших классическим изданием. Затем последовали иные проекты — комментированный перевод «Вестготской правды» (М., 2012), «Кодекса Феодосия», «Кодекса Юстиниана». Сейчас я руковожу собственным проектом по подготовке комментированного перевода «Семи Партид».

Помимо этой, сугубо научной, работы мне доводилось сотрудничать несколько лет с коллективом «Российской католической энциклопедии», одним из авторов которой я был. Похожая работа, только еще и в качестве редактора раздела, была в «Московской энциклопедии», правда недолго.

Наконец, в разные годы я написал более 70 рецензий на различные книги социально-политического направления для журнала «Свободная мысль». Подавляющую часть рецензий я писал под псевдонимами, поэтому их и нет в моем списке публикаций. Но опыт был, и опыт для меня важный.

Римский ренессанс в 15 веке — HiSoUR — Hi So You Are

Эпоха Возрождения в Риме длилась с сороковых годов пятнадцатого века до пика в первой половине шестнадцатого века, когда папский город был самым важным местом художественного творчества на всем континенте, где работали мастера. кто оставил неизгладимый след в культуре западных фигураторов, таких как Микеланджело и Рафаэль.

Производство в Риме в тот период времени почти никогда не основывалось на местных художниках, но предлагало иностранным художникам обширную территорию синтеза и сравнения, в которой они могли наилучшим образом использовать свои амбиции и способности, часто получая чрезвычайно обширные и престижные задачи.

The Quattrocento
Историческая предпосылка
Четырнадцатый век, когда папы отсутствовали во время плена Авиньона, был веком пренебрежения и нищеты для города Рима, который достиг своего исторического минимума по численности населения. С возвращением папства в Италию, которое неоднократно откладывалось из-за плохих условий в городе и отсутствия контроля и безопасности, было необходимо прежде всего усилить доктринальные и политические аспекты понтифика. Когда в 1377 году Григорий XI действительно вернулся в Рим, он обнаружил, что город пребывает в агонии анархии из-за борьбы между аристократией и народом, и в котором к тому времени его власть была более формальной, чем реальной.За этим последовало сорок лет нестабильности, характеризуемой на местном уровне конфликтом власти между муниципалитетом и папством, а на международном уровне — великим расколом Запада между римскими папами и антипапами Авиньона, в конце которого он был избранным папой по взаимному соглашению сторон Мартино V из семьи Колонна. Ему удалось навести порядок в городе, заложив основу для своего возрождения.

Мартин V (1417-1431)
Мартин V, восстановленный на Апостольском престоле в 1420 году, был первым папой, который смог справиться с возрождением города также в монументальном и художественном плане.В 1423 году был отмечен юбилей возрождения города. Его планы были направлены на восстановление этого престижа города, что также имело конкретную политическую цель: восстановив величие Имперского Рима, он также провозгласил своим продолжателем и прямым наследником.

Первые открывшиеся места касались, по существу, двух полюсов Латеранского (с фресками, ныне утерянными — в базилике Сан-Джованни, где Джентиле да Фабриано и Пизанелло работали между 1425 и 1430 годами) и Ватикана, где находилась папская резиденция переехал, начав преобразование области за Тибром из периферийной области в огромную строительную площадку.

Между тем, город стал центром притяжения для художников, стремящихся изучить и противостоять классическим традициям его руин. Самая старая новость о путешествии, совершенном иностранными художниками для поиска и изучения форм и техник древнеримского искусства, относится к 1402 году, когда туда отправились флорентийцы Брунеллески и Донателло, которые возвращались несколько раз, чтобы найти вдохновение для того, что это было в эпоху Возрождения. Изобразительное искусство.

Пизанелло и его помощники также часто черпали вдохновение из древних останков, но их подход был, по сути, каталогизационным, заинтересованным в приобретении самых разнообразных моделей репертуара для использования в различных композициях и комбинациях, без интереса к пониманию сути древнего искусства..

Папа, который останавливался во Флоренции, призвал флорентийских художников, таких как Мазаччо и Мазолино, принять участие в его программе, даже если новаторский вклад первого был прерван преждевременной смертью. В 1443–1445 годах Леон Баттиста Альберти написал Descriptio urbis Romae, в котором предложил систему геометрического расположения города с центром на Капитолийском холме.

В любом случае пока нельзя говорить о «римской школе», поскольку выступления художников, почти исключительно иностранных, все еще были по существу связаны с соответствующими культурными матрицами, без конкретных контактных элементов или общих адресов.

Евгений IV (1431-1447)

Филарете, плитка на двери Сан-Пьетро
Эухенио IV был, как и его предшественник, культурным и утонченным человеком, который много путешествовал, знал художественные новшества Флоренции и других городов и звал известных художников для украшения Рима. Базельский собор санкционировал поражение тезисов соборности и подтвердил монархическую структуру папства. В приложении к Флоренции также был исправлен многовековой раскол Востока, хотя и весьма эфемерным.В этом контексте можно было продолжить реставрационные работы в римских базиликах. В начале сороковых годов был призван гуманист Филарете, который закончил в 1445 году бронзовые двери Сан-Пьетро, ​​где рано развившийся антикварный вкус связан со столицей и ее руинами.

Вскоре после этого в город прибыл Фра Анджелико, который начал серию больших фресок, утерянных в соборе Святого Петра, и француз Жан Фуке, который своим присутствием засвидетельствовал зарождающийся интерес в Италии к фламандской и нордической живописи в целом.Хотя срок понтификата Евгения IV не позволил полностью реализовать его планы, Рим стал той плодородной площадкой для встреч художников разных школ, что вскоре привело к единому стилю и, впервые, определяемому «римскому языку». «.

Никколо V (1447-1455)

Градостроительство
Именно с Никколо V периодические преобразования его предшественников приобрели органичный облик, открыв путь для более поздних амбициозных разработок. План реорганизации города сосредоточен на пяти основных пунктах:

Реставрация стен
Реставрация или реконструкция сорока церквей в городе
Восстановление села
Пристройка церкви Св.Петр
Реструктуризация Апостольского дворца
Намерение состояло в том, чтобы получить религиозную цитадель на Ватиканском холме, за пределами светского города, центром которого был Капитолий. Этот проект был неразрывно связан с возвышением могущества Церкви, недвусмысленно демонстрируя преемственность между Имперским Римом и христианским Римом.

Из-за краткости папства Никколо амбициозный проект не удалось завершить, но он объединил художников из более чем одной школы (особенно из Тосканы и Ломбардии), которые разделяли интерес к древности и увлечение классическими останками: это Общая страсть в конечном итоге определила определенную однородность их произведений.

Архитектура
Присутствие Леона Баттисты Альберти, хотя и не связанного напрямую с реальными строительными площадками (к которым он оказался очень критичным), было важно для подтверждения ценности наследия Древнего Рима и его связи с папством. В 1452 году он посвятил Никколо V трактат De re aedificatoria, в котором теоретизировались основы для повторного использования уроков древних, дополненные строгим восстановлением элементов средневековой традиции.

Парадигматическим примером вкуса, сформировавшегося в тот период в архитектуре, является Палаццо Венеция, построенное в 1455 году и объединяющее уже существующие постройки.В проекте двора Палаццетто (автор неизвестен) есть элементы, взятые из римской архитектуры, но объединенные без филологической строгости, в пользу функциональности и строгого следования модели. Он основан на модели виридария и вдохновлен Колизеем в перекрывающихся архитектурных ордерах и в карнизе с полочным фризом. Но ширина арок уменьшена и упрощена, чтобы они не выглядели слишком внушительно по сравнению с пространства, которые они содержат.В реальном дворце (построенном в 1466 году) произошло более верное возрождение древних образцов, свидетельствующее о постепенном более глубоком понимании: например, вестибюль когда-то был бетонным лакунаром (взятым из Пантеона и базилики Максенция) или лоджией Главный двор украшен перекрывающимися рядами и полуколоннами, опирающимися на колонны, как в Колизее или в Театро ди Марчелло.

Реставрация Константиновской базилики Сан-Пьетро была поручена Бернардо Росселлино.Проект включал поддержание продольного корпуса с пятью нефами, покрывающими его, с поперечными сводами на столбах, которые должны были объединить старые колонны, в то время как апсида была перестроена с расширением трансепта, добавлением хора, что стало логическим продолжением нефа, и вставка купола на пересечении рук. Эта конфигурация, возможно, каким-то образом повлияла на последующий проект Браманте по полной реконструкции здания, который фактически сохранил то, что уже было построено.Работы начались около 1450 года, но со смертью Папы они не получили дальнейшего развития и оставались практически неизменными в течение последующих понтификатов до Юлия II, который затем решил провести полную реконструкцию.

Живопись
Папская комиссия еще более усилила действие амальгамы в живописи, где традиция не предусматривала обязательных моделей. Обновление Апостольского дворца было первым этапом в украшении частной часовни Папы, часовни Никколины, над которой работал и помогал Беато Анджелико, в том числе Беноццо Гоццоли.Декор включал в себя рассказы святого Лаврентия и святого Стефана, которые Анджелико интерпретировал в стиле, богатом деталями, с культурными цитатами и более разнообразными мотивами, в которых его «христианский гуманизм» затрагивает одну из его выразительных вершин. Сцены разворачиваются в величественной архитектуре, рожденной из предположений древнего и раннехристианского Рима, но не привязанных к пешеходным ссылкам, возможно, памятуя о проектах, которые уже циркулировали при папском дворе по восстановлению церкви Св.Питера. Фигуры твердые, жесты спокойные и торжественные, общий тон более высокомерный, чем обычный медитативный синтез художника.

В связи с юбилеем 1450 года было начато множество работ, и доходы, которые гарантировали празднование, позволили привлечь в город большое количество художников, также очень разных друг от друга. Папа не интересовался стилистической однородностью, на самом деле он призвал работать на себя венецианцев Виварини, умбрийцев Бартоломео ди Томмазо и Бенедетто Бонфигли, тосканцев Андреа дель Кастаньо и Пьеро делла Франческа, Лука по прозвищу «немец», и, возможно, фламандский Рогир ван дер Вейден.Это богатство идей проложило путь к синтезу, который к концу столетия привел к созданию языка, который в действительности был «римским».

Пий II (1458-1464)
При Пии II, папе-гуманисте, он работал с 1458 по 1459 год Пьеро делла Франческа, который оставил в Апостольском дворце несколько фресок, хорошо задокументированных, но теперь утерянных после того, как они были разрушены в 16 веке. чтобы освободить место для первых залов Ватикана Рафаэля.

Ресурсы Папы, однако, в основном были направлены в области искусства на реконструкцию Корсиньяно, его родины в провинции Сиена, название которой позже было изменено на Пиенца в его честь.

Тем не менее, его заказ был также подтвержден для важных римских работ, возможно, больше не существующих сегодня, таких как проект обновления плато Санкти-Петри перед базиликой Ватикана посредством строительства проекта Франческо дель Борго делла Лоджия делле Бенедизиони. тогда еще не завершенной, лестницы перед квадропортиком и статуй Сан-Пьетро и Сан-Паоло, помещенных на той же лестнице и приписываемых скульптору Паоло Романо.

В этот период зародилась проблема сохранения классических памятников, как и Пий II, который санкционировал использование мрамора Колизея для строительства Лоджии, а в 1462 году издал булла Cum almam nostra urbem в своем величии и величии. сохранить купиам, который никому не позволял наносить ущерб старинным общественным зданиям.

Павел II (1464-1471)
Понтификат Павла II характеризуется определенной враждебностью к гуманистам, чтобы отменить коллегию аббревиатур и заключить Платину в тюрьму. Однако процесс исследования языка Возрождения продолжается в непрерывной связи с древним. Папа сам заказал лоджию благословения базилики Сан-Марко-Евангелиста Кампидольо, сделанную из голого материала, вероятно, из Колизея, и спроектированную с использованием синтаксиса древней архитектуры с наложением порядков и наличием арок на колоннах. , обрамленный орденом трабеат, который предвосхищает римскую архитектуру Браманте несколько десятилетий спустя.

Сикст IV (1471-1484)
Сикст IV, избранный понтификом в августе 1471 года, был идеальным продолжателем грандиозных проектов Никколо V. Бывший профессор богословия и генерал францисканцев, вскоре после своего избрания сделал жест сильное символическое значение, возвращение Кампидоглио римскому народу, где были помещены древние рельефы и бронза, способные передать императорскую память, в том числе Лупа.

Он окружил себя выдающимися гуманистами, такими как Платина или Джованни Альвизе Тоскани, и для них он заново основал, обогатил и расширил библиотеку Ватикана.Пиктора папалиса звали Мелоццо да Форли, он расписал одну из эмблем римской гуманистической культуры того времени. Сикст IV назначает Платину префектом библиотеки Ватикана (1477 г.), где папа изображен среди своих внуков в роскошной классической архитектуре. Спустя несколько лет для Джулиано делла Ровере Мелоццо расписал апсиду базилики Санти Апостоли «Вознесением между апостолами и ангелами», что считается первым полностью осознанным примером концепции «sott’in su».

Папа Сикст ввел в эксплуатацию мост Сикста, открытие которого к юбилею 1475 года должно было облегчить доступ к Святому Петру для паломников, прибывающих с левого берега Тибра, до сих пор вынужденных тесниться на Понте Сант-Анджело с частыми инцидентами. С той же целью он открыл новую дорогу (Via Sistina, сегодня Borgo Sant’Angelo) в районе Борго. Он также перестроил Сан-Витале в 1475 году. Он санкционировал первую попытку Региомонтано реорганизовать юлианский календарь и призвал в Рим Хоскена де Пре для его музыки.Его бронзовый надгробный памятник в базилике Сан-Пьетро, ​​который выглядит как гигантская шкатулка для ювелира, принадлежит Антонио Поллайуоло.

Первая фаза Сикстинской капеллы
Самым амбициозным и наиболее резонансным проектом папства Сикста IV была реконструкция и украшение небной капеллы Ватикана, которая позже была названа в его честь Сикстинской капеллой. Окружение было предназначено для проведения самых торжественных и церемониальных мероприятий литургического календаря папского двора, для чего оно должно было быть достаточно роскошным и монументальным обрамлением, способным выразить концепцию Папских Величеств любому, кто вошел в него: коллегия кардиналов, генералы монашеских орденов, аккредитованные дипломаты, высшая папская бюрократия, сенатор и консерваторы города Рима, патриархи, епископы и принцы и другие выдающиеся личности, посещающие город.

Частичный снос почти разрушенного ранее существовавшего здания начался в 1477 году, а новое строительство с неизбежными нарушениями было быстро построено под руководством Джованнино де Дольчи. К 1481 году он должен был быть уже завершен, так как с него началось украшение фрески.

Для папы Сикста в те годы работал Перуджино, молодой и многообещающий умбрийский художник, но отчасти флорентиец, автор утерянного цикла фресок в Часовне Зачатия, расположенной в хоре базилики Ватикана (1479 г.) .Удовлетворенный результатом этого первого поручения, папа должен был дать умбре фресковое украшение всей Сикстинской капеллы, но вскоре, с 1481 года, Лоренцо Великолепный, желая примириться с папой после разрыва с заговором Пацци, послал лучшие молодые художники-фрески, работавшие тогда на флорентийской сцене: Сандро Боттичелли, Доменико Гирландайо и Козимо Росселли со своими помощниками, имена некоторых из которых впоследствии стали широко известны на художественной сцене.

Эта команда за очень короткое время (не больше года для почти всех) посвятила себя украшению средней полосы стен, где под чередой пап между окнами было двенадцать этажей. параллельно с рассказами Моисея и Иисуса.Соответствие между Ветхим и Новым Заветами символизировало непрерывность передачи божественного закона от Скрижалей Закона до нового завета с людьми, обновленными с пришествием Христа. В сцене передачи ключей передача власти святому Петру была повторена, а оттуда — к его преемникам, то есть к самим папам. Затем универсальная властная функция папы была обозначена другими аллегорическими значениями, такими как сцена наказания мятежников, которая напомнила об обращении, которое Бог мог оказать тем, кто выступал против власти его представителя на земле, то есть папы.

Сикстинские художники придерживались общих представительных конвенций, чтобы добиться однородной работы в результате использования одного и того же масштабного масштаба, ритмической структуры и изображения ландшафта; Более того, они использовали не только одну цветовую гамму, но и множество золотых бликов, благодаря которым картины светились от вспышек факелов и свечей, используемых для освещения. В результате получилось широкое монументальное дыхание, множество цитат из классической архитектуры (триумфальные арки, здания с центральным планом) и спокойный и уверенный ритм сцен, повествование которых проходит плавно.

Таким образом, задолго до вмешательства Микеланджело Сикстинская капелла стала отправной точкой для искусства эпохи Возрождения, определив основные черты конца пятнадцатого века.

Иннокентий VIII (1484-1492)
Вмешательства Иннокентия VIII, папы с 1484 по 1492 год, кажутся более редкими, чем вмешательства его предшественника, также из-за потери плодов некоторых из его самых выдающихся поручений. Однако во время его понтификата началось возрождение классицизма, связанное с первым золотым веком римских археологических открытий (в те годы были обнаружены «Пещеры», расписанные фресками Domus Aurea), которому суждено было стать связующим звеном и мотивом привлечение разнородного количества художников.

Ранний отъезд сикстинских художников вызвал определенную пустоту на художественной сцене, которая позволила быстро взрослеть с важными заказами некоторым молодым помощникам сикстинских мастеров. В основном это инициативы, связанные с кардиналами, другими прелатами и другими сановниками курии, такими как Оливьеро Карафа, заказавший цикл фресок Филиппино Липпи (1488-1493), или Манно Буфалини, финансист цикла Пинтуриккьо (1484- 1486 об).

Lippi доказал, что усвоил урок Мелоццо, обновленный с расцветом возрождения классицизма.В этом контексте он разработал уникальный стиль, характеризующийся непомерным антиклассическим видением, где изображение фрагментировано в эклектическую коллекцию цитат и ссылок на скульптуру и украшения античности, собранную с освещенной фантазией и любителем прихоти.

Пинтуриккьо имел очень большой успех, что привело его к тому, что он вскоре стал любимым художником Делла Ровере и Борджиа (объявляющих о великих произведениях Александра VI), а также находился на службе у Папы, для которого он написал серию почти Полностью утерянные фрески в Лоджии дель Бельведер, с видами итальянских городов, увиденными «с высоты птичьего полета», представлены в быстром и кратком стиле, а также являются первым примером восстановления античного стиля пейзажной живописи второго стиля Помпеи.В более поздних работах, таких как Потолок Семид для кардинала Доменико Делла Ровере, проявился вкус, способный воссоздать старые предложения с богато богатым, почти миниатюрным стилем.

Археологическая мода побудила Папу в 1487 году попросить Франческо II Гонзага прислать Андреа Мантенья, который тогда считался наиболее авторитетным интерпретатором античного стиля, после необычайного успеха «Триумфа Чезаре». Падуанский художник украсил капеллу Бельведера фресками (1490 г.), которые затем были разрушены, но запомнились как «амениссими», которые «кажутся миниатюрами» с видами на города и деревни, искусственным мрамором и архитектурными иллюзиями, фестонами, путти, аллегориями и многочисленными фигурами.

Источник из Википедии

Nerdfighteria Wiki — Падение Римской империи … в 15 веке: ускоренный курс всемирной истории # 12

Прошлый Джон: мистер Грин, мистер Грин, мистер Грин! Кто эта красивая дама?

Настоящий Иоанн: Эта «леди», я-из-прошлого, — император Юстиниан. Мы доберемся до него через минуту.

(вступительные пьесы)

Как и когда пал Рим, остается предметом серьезных исторических споров, но сегодня я собираюсь возразить, что Рим действительно падал только в середине 15 века.

Но сначала позвольте мне познакомить вас с традиционным видом: Варвары у ворот. Ой, разве ты не выглядишь традиционным? Если вы хотите быть действительно техническим, город Рим был завоеван варварами бар-бар-бар-варвары в 476 году нашей эры. Был последний римский император Ромул Август, который правил империей менее года, прежде чем был свергнут и отправлен в ссылку Одоакром, который был своего рода варваром — мы не знаем наверняка. Остготов, гуннов, вестготов, вандалов; все они казались римлянам одинаковыми.Рим был разграблен варварами и раньше, особенно Аларихом Вестготом в 410 году. Это У-лар-Ик или У-Лэр-Ик? В словаре написано «У-лар-ик», но в «Дневниках вампира» написано «У-лар-ик», так что я собираюсь пойти с У-лар-иком.

Но так или иначе, после 476 года в Риме больше никогда не было «римского» императора. Затем есть модный антиимпериалистический аргумент — это хорошо, но если вы действительно хотите стать хипстером, вам, вероятно, следует отрицать, что вы хипстер — верно, именно — который звучит так: Рим был обречен на падение, как только он распространился за пределы Италии, потому что чем дальше территория от столицы, тем труднее ею управлять.Таким образом, империализм сам посеял семена разрушения в Риме. Этот аргумент выдвинул римский историк Тацит, хотя и выразил его в устах британского вождя. Это прозвучало грязно, но это не так, здесь, на ускоренном курсе, все дело в контексте. «Грабежу, резне, грабежу они дают лживое имя империи; они создают пустыню и называют ее миром».

Есть два способа преодолеть эту проблему управления: во-первых, вы управляете пресловутым топазовым кулаком — это не пословица? Правда, Стэн? Это железный кулак? Но топаз намного тверже железа.Разве эти люди не знают свою шкалу твердости минералов Мооса? Тем не менее, римляне не могли этого сделать, потому что вся их идентичность была связана с идеей справедливости, исключающей неизбирательное насилие.

Другая стратегия — попытаться более полно включить побежденных людей в империю: в случае Рима — сделать их римлянами. Это сработало очень хорошо в первые дни Римской республики и даже в начале Империи, но в конечном итоге привело к появлению варваров внутри ворот.Упадок римских легионов начался задолго до разграбления Рима. На самом деле все началось с крайне неудачного решения включить германских воинов в римскую армию.

Рим имел долгую историю поглощения людей из окраин империи в государство, сначала сделав их союзниками, а затем, в конечном итоге, предоставив им полные права гражданства. Но обычно эти иностранные граждане установили связи с самим Римом; они выучили латынь, они увлеклись идеей аристократической республики.Но к III и IV векам н.э., однако, империя была вынуждена допустить в свою армию такого рода сброд, которого на самом деле не волновала идея самого Рима. Они были верны только своим командирам. И, как вы, несомненно, помните из исторических примеров Цезаря, Помпея, Мариуса, современного Афганистана … это не рецепт домашнего счастья.

Итак, вот Рим, который пережил кучу дорогостоящих и кровопролитных войн с германскими народами, которые действительно хорошо сражались, и тогда у них возникла отличная идея: почему бы не сразиться с этими парнями? По сути, они наняли их, и вскоре римские легионы заполнились наемниками, которые были верны в основном золоту, во вторую очередь своим командирам, а вовсе не Риму, который очень немногие из них когда-либо видели.Я имею в виду, зачем им плевать на здоровье и благополучие Римской империи? Могу ли я говорить чушь, Стэн? [ding ding ding] Хорошо.

Это, конечно, был рецепт гражданской войны, и именно это произошло с генералом за генералом после того, как генерал объявил себя императором Рима. Так что на Западе было очень мало стабильности. Например, между 235 и 284 годами н.э. 41 человек был либо императором, либо утверждал, что он император. А после 200 года многие из генералов, которые были достаточно могущественными, чтобы провозгласить себя императорами, даже не были римлянами.На самом деле многие из них плохо говорили по-латыни. Как ни странно, одним из лучших символов нового лица Римской империи было портняжное дело. Вместо традиционной туники и тоги времен славы Сената большинство новых генерал-императоров приняло самую практичную и самую варварскую одежду: штаны. О, это напомнило мне, пришло время Открытого письма.

Итальянское искусство 15 века: греческое, римское и классическое влияние — видео и стенограмма урока

Фигуры классики и эпохи Возрождения

Когда итальянские художники начали читать произведения классических мастеров и изучать их искусство, их скульптура стала одной из первых областей, на которые повлияло их влияние.Донато ди Никколо Барди, более известный как Донателло, был одной из ключевых фигур в воссоздании греко-римских мотивов резных фигур. Обратите внимание на эту статую Донателло Святого Марка. Обратите внимание на сгибание ноги и бедра, при котором вес лежит на одной стороне? В искусстве это называется contrapposto , и это был один из самых важных стилей, разработанных древними греками для создания фигур с реалистичным балансом. Постоянное внимание к созданию реалистичных фигур на протяжении 15 века повлияло как на скульптуру, так и на живопись, поскольку каждая из них стремилась усовершенствовать человеческую форму.

Донателло не закончил работу над статуей Святого Марка. Между 1440 и 1460 годами он также создал этот образ Давида. Это был важный момент в искусстве эпохи Возрождения. Мало того, что это первая полноразмерная отдельно стоящая бронзовая статуя, сделанная за столетия, Донателло также повторно ввел использование мужской обнаженной натуры. После падения Рима человеческое тело стало считаться идолопоклонником в искусстве, так что это серьезное изменение, которое возродило классическое восхищение человеческим обликом.К концу 15 века идеализированные обнаженные фигуры стали обычным явлением в живописи и скульптуре.

Классическая архитектура и архитектура эпохи Возрождения

Так же, как живопись и скульптура были обновлены с использованием классических стилей и форм, так же была и архитектура. Архитекторы эпохи Возрождения изучали здания Древней Греции и Рима и читали классические трактаты на эту тему.Леон Баттиста Альберти опубликовал серию книг в 15 веке, в которых обсуждалось современное использование классических архитектурных форм, включая использование основных геометрических форм и идеальных соотношений для создания сбалансированных, гармоничных структур.

Одним из архитекторов, которые действительно приняли это, был Филиппо Брунеллески. Это одна из его работ, Капелла Пацци, построенная примерно в 1423 году. Как внутри, так и снаружи отражены отношения между кругами и квадратами, которые соответствуют идеальным математическим пропорциям.

Брунеллески и другие архитекторы были вдохновлены классической архитектурой, чтобы раздвинуть границы своих достижений. Возможность появилась примерно в 1417 году, когда городу Флоренции понадобился кто-то, чтобы спроектировать потолок для центра их собора. Пространство, которое необходимо было покрыть, было 140 футов в ширину, что было слишком большим для обычного плоского потолка, поскольку колонны мешали бы священнику видеть. Решением стал купол и архитектурный подвиг, которого никто не достиг со времен Древнего Рима.Изучив римские купола и свои собственные нововведения, Брунеллески создал массивный купол для Флорентийского собора.

Краткое содержание урока

В эпоху Возрождения итальянские художники и архитекторы начали искать вдохновение в классических цивилизациях Древней Греции и Рима. В искусстве скульпторы, такие как Донателло, вернули реалистичный вес и пропорции, чтобы изобразить человеческую фигуру. Стиль идеализированной мужской обнаженной натуры возродился и в скульптуре, а затем и в живописи.

Архитекторы изучали классические структуры и тексты и проектировали здания на основе основных геометрических форм и математических соотношений. Эти структуры содержали чувство логики, порядка, спокойствия и равновесия. Филиппо Брунеллески и другие архитекторы также обратились к римским постройкам, чтобы помочь решить вопросы, связанные с новым строительством, такие как необходимость массивной купольной крыши над собором Флоренции. Итальянские художники 15-го века нашли множество источников вдохновения в своем классическом наследии и использовали их для создания собственных уникальных и новаторских традиций искусства.

Результаты обучения

Примите к сведению информацию в этом уроке, когда будете готовиться к достижению этих целей:

• Определите классические цивилизации
• Обсудить влияние классических цивилизаций на итальянских художников в эпоху Возрождения
• Укажите, каким образом итальянские художники эпохи Возрождения включили классическое наследие в свои работы.

Обнаружение римской девушки в 15 веке

Некоторые из наших величайших археологических находок произошли случайно, открывая чудеса прошлого.Такое могло случиться и в средние века, например, когда на Аппиевой дороге недалеко от Рима было обнаружено прекрасно сохранившееся тело девушки. Открытие произошло в апреле 1485 года.

Лучшее описание этого события содержится в письме Бартоломео Фонцио, ученого эпохи Возрождения и профессора литературы во Флорентийском университете. Он написал другу во Флоренцию:

Чтобы объяснить все по порядку: некоторые рабочие выкапывали фундамент гробниц в поисках мрамора на Аппиевой дороге в шести милях от Рима.Они разрушили арку, облицованную кирпичом со всех сторон примерно на десять футов ниже, когда натолкнулись на мраморный ящик. Открыв его, они обнаружили лежащий на лице труп, покрытый слоем ароматной коры толщиной в два дюйма; вся внутренняя часть шкатулки также была вымазана той же ароматной смесью, как какой-то гипс. Когда эту сладко пахнущую кору удалили, лицо девушки (для начала сверху) было довольно бледным, как будто ее в тот же день похоронили. Ее длинные и темные волосы, плотно прилегающие к коже черепа, были собраны в узел и разделены на две пряди по-девичьи, покрытые сеткой для волос из шелка, переплетенного с золотом.

Потом появились маленькие ушки, короткий лоб, темные брови, глаза под ними красивые и яркие. Нос оставался целым и таким мягким, что при нажатии на него пальцем он сгибался и поддавался. Губы были бледно-красными, зубы белоснежными и маленькими, язык из-под неба весь алый. Щеки, подбородок и горло — можно подумать, что они принадлежат живому человеку. Руки свисали с плеч целиком и следовали за ними, куда бы вы их ни вели.Руки были вытянуты, пальцы закруглены и сужены, с полупрозрачными ногтями и зафиксированы так прочно, что их нельзя было оторвать от суставов. Ее грудь, живот и живот были одинаково широкими и казались белыми, когда убрали ароматную кору. Затылок, спина и ягодицы сохранили свое положение, форму и изящный вид. Красота ее бедер, бедер, голеней и ступней тоже производила впечатление живого человека.

«Короче говоря, — добавил он, — эта девушка, которая жила во времена расцвета Рима, казалась такой же красивой, как и благородной.

Бартоломео Фонцио также добавил к письму свой собственный рисунок девушки:

Несколько других авторов подробно рассказали об этом открытии. Даниэле да Сан-Себастьяно написал еще одно письмо, в котором объяснил, что сладко пахнущая кора, покрывающая девушку, состоит из «мирры, ладана, алоэ и других бесценных лекарств», и добавил, что она выглядела «так мило, так приятно, так привлекательно, что, хотя девушка, несомненно, умерла пятнадцать веков назад, казалось, что ее похоронили в тот же день.

В различных сообщениях добавлялось, что десятки тысяч людей вышли из Рима, чтобы увидеть тело — в течение нескольких дней это была тема , которая была в тренде в городе. Некоторые даже приехали, чтобы нарисовать ее портрет. Через два дня после того, как тело было найдено, римские власти приказали вернуть его в город «среди огромного скопления людей», где его снова выставили на обозрение. Другой писатель заметил: «Можно было бы подумать, что, взбираясь на этот холм, можно обрести великое снисхождение и отпущение грехов, так велико множество людей, особенно женщин, привлеченных этим зрелищем.

Имя этой девушки, однако, останется загадкой, поскольку любые надписи с этого места давно исчезли. По слухам, это было тело дочери Цицерона Туллиолы. Другой сообщил, что была найдена надпись: «Здесь лежит Джулия Приска Секунда. Она прожила двадцать шесть лет и один месяц. Она не совершила никакой вины, кроме как умерла ». Все согласны с тем, что эта девушка, должно быть, была знаменитой и богатой. В своем дневнике Антонио ди Васели, который тоже видел и восхищался телом, объяснил, что она «должно быть выдающаяся личность, потому что никто, кроме знатного и богатого человека, не мог позволить себе быть похороненным в таком дорогом саркофаге, наполненном драгоценными мазями.

Еще одна загадка — что случилось с телом после того, как ее увезли в Рим? Некоторые сообщения предполагают, что Папа Иннокентий VIII, возможно, недовольный всем вниманием, которое уделялось этому трупу, приказал городским властям тайно увезти тело и похоронить за пределами городских стен. Другая версия объясняет, что тело только что сбросили в реку Тибр.

Однако в течение нескольких дней об этой случайной находке говорили римляне, и, возможно, она вызвала чувства о том, каким был древний Рим, и вопросы о том, кем должна была быть эта девушка.Бартоломео Фонцио объяснил: «Я только хотел бы выразить словами красоту и привлекательность трупа, который казался бы удивительным для потомков и совершенно невероятным, если бы его не видел весь город».

Удивительное римское открытие 15 века «IMPERIUM ROMANUM

В апреле 1485 года на Виа Аппиа, недалеко от Рима, произошло удивительное открытие. А именно, труп римской девушки был извлечен в отличном состоянии — возрастом почти 15 веков.Итальянский интеллектуал Бартоломео Фонцио эпохи Возрождения описывает находку в письме своему другу во Флоренции.
Как описано, некоторые рабочие проводили раскопки у основания гробниц в поисках мрамора — примерно в 6 милях от Рима, на Виа Аппиа. К их удивлению, они наткнулись на мраморную камеру. Открыв его, оказалось, что посередине лежит тело лицом вниз, покрытое слоем коры около 5 см. Более того, все, что было внутри гроба, было покрыто странным веществом со сладким запахом.

После переворота тела выяснилось, что у похороненной девушки все еще была белоснежная кожа, как будто ее только что похоронили. У нее были длинные темные волосы, заплетенные в косы, покрытые шелковой сеткой с вкраплениями золота. У девочки были маленькие ушки, низкий лоб, темные брови, а нос еще оставался гибким при надавливании. Красные губы, белые зубы, малиновый язык. Все были поражены красотой мертвого тела.

Фонцио во многом подчеркивал, что сохранившееся тело выглядело так, как будто оно принадлежало еще живому человеку.Более того, он определенно принадлежал человеку из слоя nobilitas . Вдобавок Фонцио сделал свое письмо более привлекательным, нарисовав тело девушки.

У нас есть больше информации об открытии благодаря некоему Даниэле да Сан-Себастьяно, который в своем письме утверждал, что сладкий запах смеси, покрывающий тело девушки, является результатом ингредиентов: мирры, ладана и алоэ. О девушке говорили, что она такая красивая и обаятельная, что трудно было поверить, что ей около 1500 лет.

Удивительное открытие привлекло сюда множество любопытных людей. Тело выставили на всеобщее обозрение, художники создали портреты девушки.

Однако имя и надпись девушки не сохранились. По некоторым легендам, было сказано, что тело принадлежало его любимой дочери Цицерон — Туллии. По другой версии, на боку гроба была надпись: «Здесь лежит Джулия Приска Секунда. Она прожила двадцать шесть и один месяц и не ошиблась, кроме смерти «.

После открытия тело было перевезено в Рим. Однако судьба удивительной находки не совсем ясна. Некоторые якобы утверждали, что папа Иннокентий VIII, недовольный возбуждением толпы древним телом, приказал вынести труп за городские стены и тайно похоронить его. Другие, в свою очередь, считали, что тело просто бросили в Тибр.

Древнеримская квартира превратилась в современную холостяцкую квартиру

Внутри римской квартиры 15 века, превращенной в современную холостяцкую квартиру

Хотя XXI век оставляет свой отпечаток на Риме — подумайте об музее Ara Pacis от Richard Meier & Partners Architects и Национальном музее искусств 21 века Захи Хадид, не говоря уже о множестве стильных новых баров, ресторанов и бутиков — римляне. остаются, по большей части, непримиримой связкой традиционалистов.

Тем не менее, когда дизайн интерьера квартиры в здании 15 века, в двух шагах от Испанской лестницы, нуждался в современном обновлении, итальянские архитекторы не были более склонны вносить предложения. Владелец, Франческо «Чекко» Бандини, дерзкий сын итальянского инженера и дочери перуанского дипломата, распахнул двери и прислушался к их идеям.

«Один архитектор предложил поставить фонтан в центре гостиной. Я сказал: «Хорошо, спасибо, что пришли.«Вспоминает Бандини, который не возражал против радикалов, пока они были современными. Войдите в Мишель Моул из Nemesi Studio, чьи ранние рисунки для собственности выглядели как набор для Star Trek . Бандини искал что-то, что отразило бы его мальчишечью-холостяку, жесткую вечеринку. «До переезда сюда я жила в доме родителей, который очень традиционный: цветочные узоры, паркетные полы и много деревянных панелей. Я знал, что хочу жить по-другому, и Мишель помогла мне в этом ».

На верхнем этаже квартиры даже книжные полки за пределами спальни владельца сделаны из стали.Разделенный уровень означает, что естественный свет льется на карниз. Фотография: Андреа Феррари

На реализацию проекта ушло почти четыре года, в ходе которых Бандини и Моул проверяли отношения клиента и архитектора. «Самым сложным было объяснить концепцию и найти рабочих, которые ее построили. Каждая часть проекта должна была быть индивидуально разработана и реализована вручную », — объясняет Моле, чья практика в Риме создавала интерьеры для избранного множества квартир и зданий в Италии, а также работала консультантами с такими известными международными фирмами, как Morphosis Санта-Моники, Foster + Partners в Лондоне и OMA Рема Колхаса в Роттердаме.

Mole первым делом лишил квартиру площадью 320 кв. М ее старомодного вида: лабиринт комнат с ковровым покрытием от стены до стены, столовая-беседка с зеркалами и золотая ванная комната китч — пережитки дизайна интерьера 1960-х годов Ренцо Монджардино. Затем компания Mole установила нержавеющую сталь для пола, потолка и стен на трех уровнях. Нет двух одинаковых кусков стали, а складывающиеся, изогнутые, изогнутые поверхности были изготовлены на заказ на месте. Лестница, опасная, парящая и угловатая, превращается в то, что Бандини называет своим «личным подиумом», на строительство которого потребовалось шесть месяцев.«Я не был доволен тем, сколько времени занял этот проект, но он предлагал очень особенный образ жизни. Это было экспериментально », — объясняет Моул. Единственным стандартным элементом, который он разрешил, были окна.

Во всем пространстве абстрактные формы служат мебелью. На кухне раковина и рабочая поверхность возвышаются над стальным полом, как гигантские кристаллы, как и обеденный стол. Поверхности пересекаются друг с другом, сложным образом складываясь и изгибаясь, что одновременно успокаивает и дезориентирует. Основная гостиная большая и открытая, она выходит на просторную террасу на крыше с видом на эту живописную часть города.Это идеальное место для частых крупномасштабных мероприятий Бандини, таких как вечеринка с участием 100 гостей по случаю празднования 45-летия Валентино прошлым летом.

Ванная комната со стулом «Эрос» Филиппа Старка для Kartell. Фотография: Андреа Феррари

Общение — это и есть суть «Республики Чекко», как его друзья окрестили его квартиру. Постоянно звонит дверной звонок. «Мне нравится слышать, как мои друзья смеются в гостиной, пока я готовлю на кухне», — говорит Бандини, который много лет работал налоговым консультантом, прежде чем понял, что это было причиной его постоянного плохого настроения.В наши дни он управляет семейным портфелем недвижимости — всем, от офисов до гаражей в Риме и его окрестностях, построенных его покойным отцом, — и заполняет свою явно не безотчетную жизнь с девяти до пяти, играя в теннис, возясь со своим старым Ducati и путешествуя между Римом , Лондон, Ибица и Таиланд.

«Я видел много чердаков в своей жизни, — говорит Бандини, — но именно материалы делают этот особенным». Он позволяет пространству говорить само за себя; Помимо высокотехнологичных устройств, у него мало вещей и практически ничего в плане искусства или дизайна.«Меня не очень волнует мебель. Дайте мне диван, стол, пепельницу. Квартира — произведение искусства. Так что мне еще нужно? — размышляет он. «Мой отец никогда бы этого не понял». §

Изначально опубликовано в октябрьском выпуске журнала Wallpaper за 2008 г. * (W * 115)

Возрождение сивиллов в Риме 15 века — Итальянское художественное общество

На протяжении развития Рима эпохи Возрождения происходило процветающее возрождение классических истоков Вечного города.Заметным признаком этого является возобновление интереса к языческим сивиллам в визуальной культуре Рима с 1400 года. Эти пророчицы, получившие мало внимания со стороны покровителей и художников в средние века, внезапно стали широко распространены по всему Риму в различных домашних и церковных зданиях. Что еще более важно, это был первый раз, когда этим женщинам была предоставлена ​​безопасная иконография и идентифицируемые атрибуты, что нарушило традицию, практикуемую такими художниками, как Джованни Пизано и Беноццо Гоццоли, чтобы идентифицировать, а иногда только изображать эритрейскую сивиллу.

В Риме можно найти монументальные изображения сивиллов таких художников, как Пинториккио, Филиппино Липпи, Рафаэль и Микеланджело, все они возникли в 15 ^-х или 16 ^-х веках. Это внезапное возрождение заставило ученых усомниться в причинах такого восторженного возрождения этих женщин. Робин Рейбоулд недавно заметил, что это произошло в результате роста интереса к святости культов Марии после серии бедствий, потрясших Рим в 14 ^-м годах: «Что могут быть лучше служителей и икон Богородицы, чем женщины, которые, по мнению св.Иероним ( Adversus Jovianum 1.41), благодаря своей девственности, был достоин принять и передать слово Божье ».

Появление прочной гуманистической иконографии сивиллов может быть датировано поручением кардинала Джордано Орсини. В 1420-х годах кардинал приказал украсить camera paramenti своего дворца в Риме фресками с изображением двенадцати сивиллов, как описано Лактантием и Августином по трудам древнеримского ученого Варрона (116–27 до н.э.).хотя эти фрески больше не сохранились, они были точно скопированы Баччо Бальдини в серии гравюр. Именно эти сивиллы легли в основу последующих изображений в Риме. В Санта-Мария-дель-Пополо, Санта-Мария-Сопра-Минерва, Санта-Мария-делла-Паче, Сикстинской капелле и во многих других местах можно встретить разнообразные подходы к изображению сивиллов, от нежных женственных форм Филиппино Липпи до массивной мускулистости Микеланджело. Образы сивиллов эпохи Возрождения можно рассматривать как прекрасные тематические исследования в различных стилях художников, в навигации по гендерным вопросам в образах женщин и в тщательном рассмотрении языческих образов в христианских контекстах.

Ссылка: Робин Рейбоулд, Серия «Сивилла пятнадцатого века», Лейден: Брилл, 2016.

Baccio Baldini, Tiburtine Sibyl, c.1470-80, гравюра, Британский музей.

Филиппино Липпи, Дельфийская Сивилла, 1489-91, фреска, Часовня Карафа, Санта-Мария-дель-Пополо, Рим.